Символические образы
На заре человечества мифы были сокровищницей коллективного опыта. Развитие логического мышления и аналитических способностей не убило миф и не вытеснило его, ибо стремление к образному и целостному восприятию мира сохранилось у людей. В древности с мифами были связаны религиозные понятия и представления. Эпоха Возрождения положила начало светскому, лишенному религиозного смысла пониманию мифов.
Боги древних, перестав быть предметом религиозного поклонения, стали просто символами жизненных явлений. У бога войны Марса уже не просили победы, он стал просто символом войны; Венера — символом красоты и любви. Такие символические образы остались нужны людям не как объекты религиозного культа, а как обобщенно-образное воплощение жизненных явлений. Даже христианская мифология обрела в искусстве Возрождения новый жизненный смысл; образ богоматери (мадонны) с младенцем превратился в символ радостей и горестей материнства, служил прославлению зрелой женской красоты.
Боги, герои и святые стали образным воплощением чисто человеческого. Но это человеческое поднималось тем самым на уровень божественного. Уже на исходе средних веков начали возникать новые поэтические образы, не связанные с религиозными культами. Таковы образы Тристана и Изольды, воплощающие идею любви, которая сильнее смерти. Как подлинный миф, история рыцаря и его возлюбленной содержала красочные фантастические элементы, но это поэтическое обрамление реального человеческого чувства было не лишним, не довеском к жизненным фактам, а органической частью предания. Фантазия возвышает легенду, придает ей прелесть необычайности, выделяет из массы, поэзия придает вымыслу красоту. Воплощенная в мифе реальность обретает огромную заразительную силу.