«Старинные чешские сказания»

Драма Фауста

Надо было обладать умом Гете, чтобы придать этой истории глубочайший философский смысл. Надо было обладать таким художественным дарованием, чтобы сделать образы Фауста, Мефистофеля и Маргариты живыми для всего человечества. Надо было обладать таким поэтическим даром, чтобы облечь всю жизненную драму Фауста в стихи беспримерной силы и красоты.

Обновлено Май272011
 

Фауст в Германии

Начиная с XVII века английские актеры часто гастролировали в Германии. Они завезли туда трагедию Марло. Здесь ее перевели на немецкий язык, а еще через некоторое время она попала в кукольные театры. История Фауста стала одним из излюбленных балаганных ярмарочных представлений. Сохранилось много свидетельств популярности фаустовского сюжета. Но народная сцена утратила и трагизм, и высокий идейный смысл богоотступничества Фауста.

Фауст стал поводом для пошлых шуток, и вровень с героем стала фигура его слуги — типичного балаганного шута, называвшегося в разных пьесах то Касперле, то Гансвурстом. Развлекательность изгнала из кукольных пьес даже религиозно-моральную поучительность. Когда же в Германии началось утверждение классицизма французского образца, то народную комедию о Фаусте, насчитывавшую множество вариантов, за грубость и примитивность стали изгонять со сцены.

Против этого выступил великий немецкий просветитель Готгольд Эфраим Лессинг (1723—1781). Борясь против перенесения на немецкую сцену жестких, сковывающих правил драматургии французского классицизма, Лессинг утверждал, что английская драма и, в частности, пьесы Шекспира больше соответствуют духу немецкого народа, у которого была своя, к тому времени во многом забытая традиция отечественного народного театра.

У Лессинга возник замысел создать современную обработку легенды о Фаусте, но он не осуществил своего намерения; остался лишь общий план пьесы и несколько написанных им сцен.

 

   

Легендарные биографии Фауста

Сказание о магах с сатанинским характером соединяет трагический характер и через это становится предметом потрясающей народной драмы.

Этот трагический мотив действительно был заложен в сказаниях о Фаусте. Авторы первых рассказов о Фаусте понимали трагическое в его судьбе односторонне. Они могли не знать «Поэтики» Аристотеля, но мы вправе вспомнить о ней, касаясь вопроса о трагическом.

Истинная трагедия, считал древнегреческий философ, должна возбуждать в зрителях чувства страха и сострадания.

Создатели легендарных биографий Фауста ставили целью вызвать только первое из этих чувств. Они рассказывали о богоотступнике для устрашения, ни в коем случае не стремясь вызвать сочувствие к человеку.

Но легенда о Фаусте в силу особенностей своего происхождения с самого начала имела двойственный характер. Личность Фауста была овеяна авантюрным духом его времени. Легендарные биографии Фауста — это увлекательные романы приключений. В них было столько занимательного, что внимание читателя невольно отвлекалось от нравоучительной цели, хотя авторы настойчиво напоминали о ней.

Приключения Фауста имели к тому же особый характер. Они не были просто занимательными происшествиями на больших дорогах, не были рассказами о воинских подвигах, о поединках, кораблекрушениях, обычных для романов приключений.

В действиях Фауста интересными были его магические дела, умение изменять природный ход вещей, совершать чудеса. Можно без преувеличения сказать, что легенда о Фаусте была для современников тем же, чем для нас являются научно-фантастические романы, только с той разницей, что из-за неразвитости пауки авторы прибегали к древним фантастическим вымыслам.

 

Тяга людей магии

Отвергая догмы католической религии, многие гуманисты отнюдь еще не отказывались от представления о том, что ход жизни определяют сверхъестественные силы. Когда они стали возрождать античную культуру, то вместе с ней вернули к жизни забытые философские и мистические идеи древних, в частности учения, в которых природа рассматривается как таинство, постижение которого обычными земными средствами невозможно.

   

Страница 8 из 9